Дж. Р. Р. Толкин, Кристофер Толкин - Книга Утраченных Сказаний. Часть I

J.R.R. Tolkien, Christopher Tolkien - The Book of Lost Tales. Part One

Первая книга из огромной серии "История Средиземья" - сборников черновиков Толкина, включающих различные варианты его мифологии и тому подобные материалы. Все это постепенно обрабатывалось и издавалось его сыном, Кристофером Толкином, попутно снабжалось тоннами комментариев.

Я помню, как больше двух десятков лет назад впервые услышал об этой книге - но, по стечению обстоятельств, до подробного чтения руки дошли только сейчас. Читал, кстати, в русском переводе, но, учитывая, что готовили его знатоки и поклонники творчества Профессора - им я доверяю.

Для начала стоит повторить вещи общеизвестные: каноном творчества Толкина, по сути, является "Хоббит" и "Властелин колец". Даже "Сильмариллион" - произведение посмертное, которое готовил к печати и собирал воедино сын автора, по его собственным словам, идя при этом на компромиссы и своевольно выбирая окончательные варианты среди многих существующих. Тем не менее, "Сильмариллион" получился достаточно цельным произведением - хотя лично я склонен его все же считать за "совместное творчество". Другой разговор, что в силу самого подхода Толкина к работе над этим произведением - я не уверен, что автор вообще смог бы его закончить хоть когда-нибудь.

Как бы то ни было, "Книга утраченных сказаний", как и остальные тома серии - по сути, позволяет нам рассмотреть часть того массива, из которого Кристофер Толкин и создавал "Сильмариллион". Что еще важнее, она позволяет увидеть мифологию Толкина в ее развитии. В этом одновременно и сила книги, и ее слабость. Этот сборник текстов почти невозможно читать, как полноценное художественное произведение, тем более, как некое "единое целое". Это именно черновики, изданные, кажется, в лучших традициях "академических изданий". Именно поэтому книга - просто бесценна для поклонника этого уникального автора: она позволяет заглянуть в кухню Толкина, уловить развитие как его мира, так и языков.

Едва ли не первый шок, который поджидает русскоязычного читателя: первоначально эльфов у Толкина звали... гномы. "Гном Феанор" - это читается сильно, знаете ли. В данном случае, правда этимология слова "гном" подразумевает "мудрый, знающий тайны". Тот народ, который с легкой руки русских переводчиков стал "гномами" у самого Толкина всегда был "карликами", "дварфами" - впрочем, насколько я помню, в данной книге они вообще не упоминаются.

Если уж на то пошло, то это не единственный шок, возникающий при чтении книги - Бэрен, например, тоже первоначально был гномом, а не человеком.

Довольно интересно следить и за изменениями стилистики и атмосферы текста: суховатой эпичности, свойственной стилизованному под хронику "Сильмариллиону" здесь практически нигде не ощущается. Более того: я бы выделил несколько "стилистических слоев", хотя могу оказаться здесь отчасти субъективным. Во-первых, сами "обрамляющие сцены", рассказывающие о том, как некий Эриол Мореплаватель попадает к эльфам Тол Эрессеа в некий "Домик утраченной игры" и получает шанс услышать эльфийские предания о творении мира, о валар, о войне с Морготом... Последнего, впрочем, в этой книге его зовут Мэлько - именно в таком, на мой взгляд, несколько комичном написании. Здесь мне чудится некоторое влияние "палпа", едва ли не "планетарной оперы" - насколько я понимаю, во времена работы Толкина над первыми текстами легендариума, это было новое и модное направление в фантастике. Вообще, у меня давно есть ощущение, что Профессор, как минимум в молодости, интересовался такого сорта литературой, но ни подтвердить, ни опровергнуть это ссылкой на источники я не могу. Во-вторых, некоторые мотивы, способные шокировать человека, знакомого только с "каноническими" текстами Толкина, сближают его ранние мифы с английской литературной сказкой: к примеру, есть упоминания о том, что жители Земли могут попадать в Валинор со снах - что напоминает схожие мотивы "Питэра Пэна". Более того, на этих страницах можно ощутить налет метафоричности, чего зрелый Толкин не переваривал: к примеру, вышеупомянутые дети, которым снился Валинор, потом становятся поэтами.

Более того: упоминаются стихийные духи, вплоть до лепреконов и пикси - это у Толкина-то, который в своем эссе "О волшебных историях", много лет спустя, будет с такой страстью громить представление об эльфах, как о "малышках с крылышками". Той же метафоричностью, да еще и вкупе с расплывчатым содержанием отличаются некоторые стихи - все эти "дети чс прядями темными и светлыми", очевидно, призванные отобразить самого Толкина и Эдит, его будущую жену. В зрелых текстах автора личные переживания обычно были закопаны гораздо глубже - отчего произведение только выигрывало.

Некоторые ходы тоже напоминают если не сказку, то комические истории "Старшей Эдды": к примеру Мэлько помогает Аулэ создать Светильники Валинора, причем делает их изо льда, но выдает его за какой-то другой, неизвестный ранее материал. Сравните это с историями о проделках Локи, например - сходства, на мой взгляд, будет больше, чем с позднейшим образом Моргота.

В целом, лично для меня первый том оказался не слишком интересен - как минимум потому, что включает в себя, в основном, космогонический материал. А я никогда, даже в сравнительно кратком изложении "Сильмариллиона" не любил ни "Музыку Айнур", не "списки кораблей" с подробным перечислением валар, их домов и тому подобного. Моя душа всегда больше лежала к эпической части истории - начиная с истории Феанора. Она здесь тоже излагается, но пока выглядит довольно тускло: речь Феанора, призывающего эльфов идти войной на похитителя Сильмариллей уже есть, но пока отличается меньшей выразительностью. Речь Мандоса с рассуждениями о цене за песни о деяниях нольдор еще не сформировалась: и провожает их кто-то рангом пониже и эмоциональная убедительность этого эпизода гораздо ниже. А это - одна из моих самых любимых сцен во всем легендариуме. Да и вообще - даже сами Сильмарилли пока играют значительно более слабую роль, не слишком сильно отличаясь от других драгоценностей.

Возвращаясь к космогонии: единственный текст этого плана, который произвел на меня большее впечатление, чем классическая версия - предание о Луне и Солнце. В "Сильмариллионе" об этом говорится довольно скупо, здесь же мы встречаем развернутую историю с выпукло прописанными персонажами - причем валар в кои-то веки выглядят живыми, вызывающими интерес героями. Видимо, с точки зрения автора, даже слишком живыми: они выглядят, скорее, людьми, чем отрешенными, холодноватыми богами зрелых текстов. Такие космогонические мифы лично мне переварить гораздо проще и предание о Луне и Солнце напоминает качественное современное фэнтези едва ли не сильнее, чем "Властелин колец" - но Толкин добивался другого эффекта.

Напоследок стоит подчеркнуть, что все вышесказанное - не недостатки книги, а ее специфика: это черновики, труд автора в его развитии. Требовать от них завершенности и полноценного художественного воздействия было бы наивно: при чтении книги главное удовольствие - азарт исследователя, а не обычного читателя. Помогает этому и обширный справочный аппарат, в том числе - лингвистического характера. В конце каждой главы Кристофер Толкин приводит список имен и их изменений, а в конце всей книги прилагается прокомментированный словарь: с моей точки зрения это едва ли не самая ценная часть - в ней самой по себе весьма интересно копаться.