Владимир Грамматиков о "Мио, мой Мио"

"Мио, мой Мио", безусловно, относится к числу культовых фильмов: во-первых, на тот момент совместные постановки в России еще были диковинкой. Во-вторых, среди актеров этого фильма - уже тогда бывший живым классиком Кристофер Ли и дебютант Кристиан Бэйл. Владимир Грамматиков любезно согласился дать мне интервью на фестивале памяти Александра Роу.

Итак, «Мио, мой Мио». Это 1985 год и вдруг поступило предложение. Оно было для меня приятным, но неожиданным, потому что совместные проекты делались тогда не так часто, а тут была Великобритания, Норвегия, Швеция и Советский союз. Но фамилия Астрид Лингрен, конечно, подкупала.

Сценарий писал Уильям Олдридж, сын известного писателя Джеймса Олдриджа. Он говорил по-русски, учился во ВГИКЕ, русскоговорящий англичанин, многие годы проживший в Швеции. А самое главное, что это единственный филь, к которому писал музыку Бенни Андерсон из «ABBA».

Была интересная встреча с Астрид Линдгрен. Я приехал в Стокгольм, съемки еще не начались, я не видел проекта целиком, хотя понимал, что нужно что-то придумывать, потому что западно-европейская сказка отличается и традициями, и взглядами. Ко мне прибежал с квадратными глазами Ингмар, шведский продюсер и сказал: «Линдгрен ждет тебя у себя дома». А она никого, в том числе журналистов, не пускала к себе домой. Почему она решила пригласить тебя, я не знаю, но иду с тобой, Я понял по его состоянию, что счастью не было предела. А я ее так уважал, что придумывать и врать мне не хотелось и в тоже время она же будет расспрашивать о проекте, а у меня еще нет представления. Я ей подарил гжельский чайник, она заварила чаю и сказала: «Ну пойдем в комнату, побеседуем». И вдруг она говорит: «Со скольких лет ты себя помнишь? Лет с четырех, это переезд в товарном вагоне из Свердловска: четверо детей, мама, корова и собака. Две недели ехали в 47 году, в Москву. И я в течении двух с половиной часов рассказывал ей о себе. Когда мы вышли, я подумал: какая гениальная старуха. Она не стала расспрашивать, каким будет фильм, она спрашивала, что моя эмоциональная память закрепила в жизни, а это и есть я.

Потом мы начали искать героев, и это было очень сложно, история очень эмоциональная. Героев мы искали в Лондоне. Сначала я принялся искать среди русских детей, которые выросли за границей. Но они были очень наглые, развязанные – никак не мой романтический герой. И к радости продюсеров я сказал: ищем среди англоязычных, а в Лондоне 6 театральных школ. Я отправил 120 вопросов, они сняли мне примерно 320 детей мне на видео, и я вылетел в Лондон, три дня и три ночи не выходя из номера. Я отсматривал детей. Выбрал 70 человек на прямое общение и был скандал. Детей я просматривал парами, и первое задание было такое, на импровизацию: один мальчик говорил, что заболел и просил друга выгулять собаку, но не спускать с поводка. И вот мальчик возвращается и рассказывает, что собака вырвалась и попала под машину, погибла. И они должны объясниться, задание непростое. Разразился жуткий скандал: агенты, а там не так как у нас – не родители приводят детей в студию и театральные кружки, а агенты. Так вот агенты подняли жуткий скандал, что такие задания надо согласовывать с родителями и агентами. На третий тур я выбрал 30 из 70 и категорически отказался говорить какой будет задание. Продюсер говорит: нам не дадут детей, все рухнет. Наконец они согласились, привезли отдельно детей, они приходили через один вход, уходили через другой и никак не могли контактировать.

Так были отобраны Николас Паккард и Кристиан Бейл, который теперь стал большой голливудской звездой.

Американские прокатчики во-первых переозвучили английских детей американскими , потому что американцы плохо воспринимают английскую речь. А во-вторых, они спрятали фильм, потому что Стивен Спилберг отобрал Кристинана Бейла для своего фильма «Империя солнца». И нигде потом Кристиан Бейл не говорил, что уже снимался в европейской картине «Мио, мой Мио». И только через полгода после «Империи солнца» американцы выпустили на экран «Мио в стране Далекой». Хотя я понимаю, что Бейла важнее, чтобы его открыл не Владимир грамматиков а Стивен Спилберг.

Пригласить Кристофера Ли была не моя идея, а продюсеров. Он играл всех Дракул и всех страшилищ. Итак, Кристофер приехал в Москву, мы с ним встречаемся на территории студии. Я ему рассказываю, что в этой роли для меня очень важен слом персонажа, когда злодей простит убить его, потому что он устал творить зло. Ли очень понравилось, он говорит, что это хороший поворот. Мы даже хотели сделать ему титановый меч, чтобы было легче с ним управляться, но он попросил сделать нормальный, так как любит все подлинное. И тут он пошел в студийный туалет, а в 1985 году это был полный кошмар. Он вернулся и говорит Володя, как вы можете это терпеть, как вы можете так жить. Я сначала не мог понять о чем он, а потом мне стало так стыдно: я ему о высоких материях, а тут…

Все актеры говорили на английском языке, у меня был замечательный переводчик, фильм снимался неподалеку от озера Лох Несс в Шотландии, Стокгольме. Все декорации снимались на студии Горького: замок Като, башня, даже пещеры – все это создано руками и гипсом, который кидали на стенку. Еще снимали в Ялте. И произошла катастрофа в Чернобыле, проект едва не закрыли, англичане, американцы сказали, что они сюда не поедут. К моему счастью, в Ялте был бывший президент МАГАТЭ, я дал ему образцы воды, почвы и он отвез их в Стокгольм и тем самым спас проект. Он дал гарантию, что в Ялте все нормально.

(Это интервью публиковалось в "Ивановской газете", здесь дана расшифровка только той части, которая касается "Мио, мой Мио")